В своих покоях устало присела в кресло, прикрыв глаза и массируя виски. Боль нарастала, а вместе с ней какое-то странное беспокойство, грозившее перейти в настоящую тревогу. Чёрт, с какого перепугу мне померещился Вовка? Ну в самом деле, больше полугода прошло, я другого люблю! Бред какой-то. Вздохнув, поднялась, нащупала на спине пуговички, начала их расстёгивать на ходу, направляясь в спальню. Γорячая ванна – вот что мне сейчас поможет. И от гудящих ног, и от тревоги, сдавившей сердце. Включила воду, добавила мелкого ароматного песка, заменявшего здесь пену, и выпуталась из платья, небрежно отбросив его ногой. Оставшись в чулках и нижнем белье, присела на край, наблюдая, как вода покрывается жемчужной, воздушной пеной, источавшей тонкий цветочный аромат.

— Полечка? — я вздрогнула, и испуганно оглянулась, но это оказался всего лишь Данька, стоявший на пороге ванной. — Ты чего, Малинка моя? – он с удивлением посмотрел на меня, и я поспешно отвернулась. Чёрт, заметил страх.

Он приблизился, и положил ладони на плечи, начав аккуратно разминать закаменевшие мышцы, и я невольно отвлеклась от тревожных мыслей, зажмурившись и тихонько постанывая от приятного, но слегка болезненного массажа.

— Ты какая-то напряжённая, — негромко констатировал Даня очевидный факт, продолжая свои действия. — Что случилось, Лин?

Я прислонилась к нему, чувствуя, как расслабляюсь под умелыми пальцами.

— Ты никогда не спрашивал о моей жизни там, дома, — тихо ответила, испытывая настоятельную потребность исповедоваться и избавиться уже наконец от прошлого окончательно.

Данила помолчал, его ладони скользнули вниз по плечам и спустили лямки нижней рубашки.

— А надо? — последовал лаконичный вопрос.

— Меня преследуют призраки, — пробормотала я, почувствовав, как пальцев коснулась вода – ванна набралась. — Которых тут в принципе быть не может. Мой блондин присел и начал аккуратно снимать чулок с моей ноги, и я несколько отвлеклась, на пару минут потеряв нить беседы – волнующий процесс родил беспорядочную россыпь мурашек по коже, и мысли свернули куда-то совсем налево.

— Что за призраки? — спокойно спросил Даня, принявшись за второй чулок.

М-м, А? Что? Ох-х…

— Ты меня отвлекаешь, – нервно хихикнула, когда он словно невзначай погладил коленку.

— Больше не буду, — он выпрямился, небрежно бросив чулок на платье. – Пока, — добавил с улыбкой и кивнул на ванну. – Забирайся, Поля, а то остынет.

В общем, разговор продолжился спустя некоторое время, уже в ванной, собственно. Размеры сей детали интерьера вполне позволяли устроить при желании групповой заплыв, так что я комфортно расположилась на коленках Дани, рассеянно теребя его волосы на затылке, и думая, с чего начать.

— У меня парень был, – тихо произнесла наконец, наблюдая, как переливаются в неярком свете светильников маленькие пузырьки на поверхности воды. — И я его очень сильно любила…

Данила слушал молча, не перебивая, а я, пересказывая историю нас с Вовкой, с каждой минутой чувствовала, как становится легче. И приходило понимание, что прав он был, вряд ли бы у нас что-то получилось серьёзное в будущем. Чего-то не хватало нашим чувствам и отношениям, уж не знаю, чего но… Я затихла, прижавшись к Даньке, и с некоторой опаской ожидая его реакции на мою исповедь. Не зря ведь говорят, что мужики не любят слушать о бывших своих девушек… Его ладонь медленно провела вдоль моей спины, и я выгнулась, как кошка, зажмурившись.

— Поля, ты До сих пор его любишь? — спокойно – слишком уж, на мой взгляд, — спросил Данила.

Прислушалась к себе и покачала головой, уткнувшись носом ему в шею.

— Нет, — мой голос был едва слышен, но отвечала я уверенно.

Пальцы блондина зарылись в волосы на затылке, чуть сжав, и он слегка потянул за них, заставив посмотреть ему в лицо.

— Тогда почему так переживаешь, Малинка? – Даня улыбнулся уголком губ. – Даже если вдруг по какой-то невероятной причине он тоже здесь окажется, ну мало ли, путёвки там начали продавать в другие миры, или в нём неожиданно способности проснулись, магические, — в последнем слове отчётливо послышалось ехидство, – ну и что? Он свой шанс упустил, дав тебе уйти, так что…

Я смотрела в эти любимые глаза, ставшие светлыми, как серебро, и понимала, что никакие Вовки мне действительно больше не нужны.

— А ты не упустишь? — выдохнула я, растворяясь во взгляде Данилы.

Улыбка превратилась в усмешку, довольную и чуть наглую.

— Не-а, – он покачал головой, и наклонился, почти касаясь моих губ. – И знаешь, пожалуй, мне надоели уже эти игры, — понизив голос До бархатистого полушёпота, доверительно сообщил этот несносный мужчина. — Вернёмся в Ольветту, поговорю с этим Брайсом начистоту. Пора решать проблему, пока всё не зашло слишком далеко.

Говорила я советнику, что мне не позволят выйти замуж за герцога? Говорила, и зря он верил в здравомыслие Данилы. Не хочу быть королевой, ну не хочу! Мои руки обвились вокруг его шеи, притягивая к себе, и прежде, чем от поцелуя из головы вылетели последние мысли, я призналась, пугаясь собственной смелости:

— Люблю тебя…

Дальнейший остаток вечера, плавно перетёкший в ночь, утонул в восхитительно сладких ощущениях, к которым я уже привыкла, и не могла представить,что может быть как-то иначе, когда к тебе прикасается любимый мужчина. Я ни о чём не думала и не вспоминала, остатки тревоги и сомнений истаяли, как кусочек сахара в кипятке, а образ Вовки скрылся в тумане прошлого, где ему и место. Эта страничка моей жизни окончательно закрыта, а у Дани слишком хорошо получалось убеждать, что настоящее гораздо лучше и безусловно приятнее. Спустя пару часов, когда я, уставшая и довольная, распласталась на нём неподвижной тушкой, он тихо, но непреклонно заявил:

— И чтоб больше не смела думать ни о каких посторонних мужиках, Малинка, ясно? — и его руки крепче прижали меня к широкой груди.

Я кротко вздохнула, закрыв глаза, и сонно отозвалась:

— Как скажешь, Данечка…

Зачем мне другие, когда рядом такой потрясающий экземпляр, и весь мой? На этой умиротворённо-радостной мысли я провалилась в сон.

Следующее пробуждение оказалось совсем не радостным, мягко говоря. Если откровенно, я просто была в шоке,когда в сознание ворвался чей-то невнятный возглас, полный удивления и растерянности – понимание того, что в моей спальне находится кто-то посторонний, пробилось в сонный мозг не сразу. Только когда раздался недовольный и раздражённый, хриплый со сна, голос Данилы:

— Ты что здесь делаешь? И кто ты такой, чёрт возьми?! – я поняла, что что-то не так. Что-то очень сильно не так.

Я резко села, вглядываясь в тёмную фигуру, застывшую у окна, и чувствуя настоятельную потребность зажечь свечи. Сердце билось через раз, а мысли отказывались шевелиться в голове.

— Полина?.. – неуверенный вопрос, и что-то сломалось внутри, потому что я отлично знала этот голос.

«Ариста-арх!» — мысленно взвыла, закрыв лицо ладонями, и больше всего желая оказаться как можно дальше отсюда.

ГЛАВА 8

Через полчаса моя спальня превратилась в палату в сумасшедшем доме, причём для буйных. Ночным гостем таки оказался Вовка, и позвав советника, я трусливо смылась в ванную, запершись там и отказавшись выходить До появления Арика. Потрясение для моей бедной психики оказалось слишком велико, я же уже всё решила, со всем смирилась, зачем, зачем кто-то так жестоко пошутил?! Включив воду и стараясь не слишком громко шмыгать носом, я прислушалась к напряжённой тишине в спальне, надеясь, что никто там пока никого убивать не будет. Перед глазами всё стояла ошарашенная физиономия Вовки, и растерянность в его глазах,когда он увидел Данилу, и… боль. Чёрт.

В дверь ванной раздался негромкий стук.

— Полечка, – негромкий голос блондина. — Выходи, все свои.

— Аристарх пришёл? – моментально насторожилась я.

— Нет ещё. Поль, ну хватит, – мягко произнёс Даня. – Чего ты испугалась?